21 мая 1994 года исполняется 130 лет со дня окончания Русско-Кавказской войны, которая продолжалась на протяжении XVIII века (с 1711 г.) и завершилась во II половине XIX века. Царь Александр II в рескрипте великому князю Михаилу Николаевичу, наместнику царя на Кавказе, писал, что на его долю «... выпал завидный жребий завершить начатое полтора века тому назад дело покорением Западного Кавказа...» (Эсадзе С. Покорение Западного Кавказа и окончание кавказской войны. Тифлис, 1914. С. 176).
Русско-Кавказская война вписала трагические страницы в историю Русского государства. Это была война колониальная, война захватническая против народов Кавказа со стороны царской России. При этом особое геополитическое и военно-стратегическое значение имела адыгская земля. Боясь исторической ответственности за совершенные преступления, царизм наложил запрет на правдивое освещение хода и особенно последствий этой войны. Поэтому исторические материалы того времени во многом фальсифицированы в угоду царизма. В советский период продолжалась политика замалчивания правды об этой войне, дабы «не повредить» дружбе народов. В результате сложились нередко ошибочные, ставшие стереотипными, представления о т. н. «покорении» Кавказа, что и ныне препятствуют объективной оценке истории Русско-Кавказской войны.
В современных условиях, благодаря демократическим преобразованиям в новой России, появилась реальная возможность воссоздания правдивой, бескомпромиссной истории Русско-Кавказской войны.
Для адыгов (черкесов) Русско-Кавказская война стала национальной катастрофой. Война унесла сотни тысяч жизней, разрушила почти всю материальную и духовную культуру черкесского этноса, затормозила их дальнейшее социально-политическое развитие. Девять десятых (9/10) из оставшихся в живых адыгов были изгнаны со своей исторической родины. Рассеянные по всему миру потомки народа-изгнанника живут сегодня во многих странах мира.
Разумеется, никто не переносит вину царизма на современную действительность, никто не предъявляет каких-либо претензий к кому бы то ни было из ныне живущих русских людей. Адыги знают, что простой русский народ был вовлечен в эту бесконечно долгую войну не по своей воле, а потому сегодняшнее поколение не несет ответственности за прошлые злодеяния царизма и его приспешников. «Пойду воевать с бедными горцами, – писал декабрист Лорер, – которые и мне ничего не сделали и против которых я ничего не имею». (Декабристы на Кавказе. Краснодарское кн. изд., 1985, С. 256).
Против адыгов (черкесов), не имевших ни своей армии, ни артиллерии, воевала хорошо обученная, многократно превосходящая регулярная царская армия, доходившая в последние годы войны до 250 тыс. Со стороны черкесов война носила характер народного ополчения, основанного на партизанских методах ведения войны.
Завоевание Черкесии сопровождалось широким применением известного арсенала колониализма: экономическое принуждение, разжигание межэтнической розни с целью проведения политики «разделяй и властвуй» и др.
Менялась и тактика ведения войны от т. н. «экспе-диций» по покорению «непокорных» горцев до тщательно разработанных генералитетом царской армии военных акций. Так, по плану генерал-лейтинанта А. Вельяминова (1833) предусматривалось строительство многочисленных военных сооружений, укреплений, крепостей на территории Черкесии, отнятие у горцев плоскостей и заселение их казаками, преднамеренное уничтожение среды обитания, делавшим невозможным их дальнейшее проживание. Через 30 лет родился еще более чудовищный план генерала Евдокимова, командующего войсками Кубанской области, направленный прежде всего на «очищение» всей территории Черкесии от черкесов. 24 июня 1861 года царем был подписан высочайший рескрипт «О заселении Северного Кавказа», будто здесь была целинная земля, будто здесь никто не проживал...
В годы Русско-Кавказской войны сотни адыгских селений были стерты с лица земли. Успешно применяя тактику выжженной земли, царская армия уничтожала все живое и неживое. Декабрист А. Бестужев с чувством горечи писал о том, что к горцам «не с добром пожаловали: мы жгли их села, истребляли хлеба, сено и пометали золу за собой» (Декабристы на Кавказе. Краснодарское кн. из., 1985. С. 140). А. Вельяминов, участвуя в одной опустошительной акции во исполнение им же разработанного плана, писал, что «мы шли, за нами возникали пожары... пылали зажженные нами аулы. Страшно было взглянуть назад» (Воспоминания о Кавказе 1837 года: Библиотека для чтения. СПб., 1847. Т. 18. С. 36).
Можно привести множество свидетельств русских авторов, в т. ч. и участников войны, раскрывающих жестокость царских войск по отношению к горцам. Так, акад. П. Г. Бутков в книге «Материалы по новой истории Кавказа» (СПб., 1869, Ч. 2) на основе данных военных архивов описывает многочисленные экспедиции царских войск. Вот некоторые из них:
– в октябре 1787 г. генерал-аншеф Теккели с крупным корпусом войск предпринял экспедицию на левобережье Кубани, в результате чего было «разорено и сожжено более 300 неприятельских деревень... Хлеб и сено истреблены, и вся сторона оставлена опустошенной» (Бутков П. Г. Указ, соч. С. 208–210);
– в августе 1788 г. в 20 верстах от Кубани, недалеко от Анапы в сражении убито до 800 адыгов, в пяти селениях истреблено до 2 тыс. домов с имуществом (там же);
– в первой половине 1790 г. генерал-поручик Розен по рекам Псекупс и Пчас и вниз прошли более 50 верст и предали огню все селения... адыгов» (Там же. С. 228–230), это примерно территория, равная среднему району;
– он же с 7-го по 9 октября по реке Марта истребил 3 деревни. Силами другого отряда истребил 8 деревень, и, следуя вверх по левобережью Кубани к границам темиргоевцев, на пути сжег 28 деревень (там же);
– «триумфальными шествиями по черкесским аулам» (1821–1825) назвал Ф. Щербина походы генерала Власова, которые приносили обильный «урожай»: десятки сожженных деревень, в т. ч. «мирных», и безвинно убиенных детей, стариков, женщин, мужчин... (История Кубанского казачьего войска. Екатеринодар, 1913. С. 237–244).
– в марте – апреле 1861 г. в междуречье Белой и Ходзь войска генерала Евдокимова истребили 90 адыгских селений (Русский вестник. 1889. № 7. С. 72).
– жесточайшим актом вандализма были «упражнения» генерала Засса, командующего кубанской линией, который коллекционировал черкесские головы, а затем отправлял их в другие страны для медицинских экспериментов. Для устрашения горцев он насаживал головы убитых на колья и ставил вдоль дороги в селениях... Узнав об этом, не можешь не содрогнуться, если в твоей груди бьется человеческое сердце! Не может не удивлять, что и по сей день одна из крупных станиц Кубани носит имя этого изувера!
Таковы были «экспедиции» царских войск в течение всего периода войны: из месяца в месяц, из года в год осуществлялось целенаправленное истребление коренного населения Кубани, уничтожение и грабеж накопленного богатства. Особой жестокостью отличались «походы» царских войск в последние годы войны, шаг за шагом оттеснявшие адыгов к черноморскому побережью для последующего их выселения.
По неполным данным, в годы Русско-Кавказской войны было сожжено более одной тыс. (1 тыс.) поселений – адыгских «Хатынь», но в отличие от нее по воле царизма мало кому известных, ушедших в небытие... Генерал А. Раевский, начальник Черноморской береговой линии, настоящий русский патриот, будучи свидетелем преступлений царских войск, писал: «Наши действия напоминают все бедствия первоначального завоевания Америки испанцами, но я не вижу здесь ни подвигов, ни геройства... Дай бог, чтобы завоевание Кавказа не оставило в русской истории кровавого следа, подобного тому, какой оставили эти завоеватели в истории Испании» (Акты Кавказской археографической комиссии. Тифлис, 1884. Т. 9. Ч. 1. С. 505). Думается, что колонизация Черкесии не идет ни в какое сравнение с той по средствам, методам ведения войны и особенно последствиям.
Даже простое перечисление актов злодеяний царской армии заняло бы множество страниц. Но и приведенных фактов достаточно, чтобы сказать: царизм совершил по отношению к адыгам (черкесам) беспрецедентный акт геноцида только за то, что они защищали свободу и независимость родной земли. По утверждению буржуазного историка Р. Фадеева, «земля закубанцев нужна была государству, в них же самих не было никакой надобности».
В истории человечества было множество захватнических войн. Однако никогда ни над одним народом не учиняли подобную расправу, какую совершил царизм над черкесским народом! Царизм не ограничился физическим истреблением значительной части адыгов. Он депортировал абсолютное большинство адыгского населения за пределы исторической родины в Османскую империю.
До сего времени много исторических версий, «оправдывающих» этот вандалистский акт. Но истина одна, и только одна: если бы не война, развязанная царизмом против Черкесии, если бы не политика «очищения» Черкесии от черкесов, никогда бы ни один адыг, беззаветно любящий свою родину и героически сражавшийся за ее свободу 150 лет, с песней-плачем на устах не покинул бы веками насиженные, ухоженные их трудолюбивыми руками благодатный край Северо-Западного Кавказа, оставляя при этом все – имущество, скот, хлеб, могилы своих предков...
В литературе сохранилось описание многих ужасных сцен выселения черкесов:
– о матери, не хотевшей расставаться с телами двух замерзших детей;
– о ребенке, сосавшем грудь матери-покойницы;
– о целой груде человеческих тел, прижавшихся друг к другу в надежде сохранить тепло, но замерших в этом положении... и т. д. и т. п.
Известный русский историк А. Берже в статье «Выселение горцев» писал: «Русские войска сжигали поселения, а жителей теснили к берегу, где их силой сажали на баржи для отправки в Турцию» (Русская старина. 1881. Т. 33. С. 362, 363).
По многочисленным данным, более 50 процентов изгнанников погибли в пути от голода, холода, болезней. Газета «Всемирный путешественник» в 1871 г. писала: «через год 2/3 из них умерли... Из 22 000 эмигрантов, поселившихся около Батуми, осталось всего 7 000; из 30 000 чел., поселившихся около Самсуна осталось только 1 800, т. е. люди умирали тысячами».
Один из пропагандистов военной политики царизма на Кавказе И. Дроздов писал, что «такое бедствие и в таких размерах редко постигало человечество» (Последний год борьбы с горцами на Западном Кавказе // Кавказский сборник. Тифлис. Т. 2. С. 457).
Дальнейшая судьба насильственно изгнанных черкесов полна трагизма: они испили до дна полную чашу гонимых, униженных, отверженных... Депортация разных народов и слоев общества имела место во внутриполитической истории царизма и советского государства.
Однако, депортация черкесов – уникальное явление, ибо практически целый народ, ни в чем не повинный, был выселен за пределы исторической родины и превращен в народ-изгнанник со всеми отсюда вытекающими последствиями.
В результате военных действий были истреблены целые этнические группы черкесов: махошевцев, жанеевцев, хегаки... Остатки адыгов на территории бывшей Черкесии (примерно 53 тыс.) были переселены в прикубанские плавни и расселены по типу резервации с системой военно-колониального управления. Невыносимые условия жизни (постоянное сокращение и без того скудных наделов земли, лишение права свободного передвижения, система т. н. круговой поруки, когда за проступки одного лица отвечал весь аул и др.) вынуждали черкесов даже через 30–40 лет после окончания войны переселяться в Турцию. Об обратном возвращении не могло быть и речи: это было политическим и уголовным делом.
Итак, прошло 130 лет со дня окончания самой длительной и самой жестокой войны в истории человечества, многие страницы которой еще не написаны, а, следовательно, неизвестны странам и народам. С тех пор многое изменилось в мире, в судьбе народов России, в т. ч. адыгов (черкесов). Но историческая память о трагических днях минувших по-прежнему жива, рана, нанесенная войной, еще не зажила, ибо ее последствия испытывает адыгский народ по настоящее время. Над адыгами, как домоклов меч, висит непроходящее чувство моральной ущемленности, исторической несправедливости и обиды, т. к. продолжается политика замалчивания суровой правды о Русско-Кавказской войне, о трагедии, постигшей адыгский этнос.74
В оценке событий того времени сталкивается историческая память разных народов, отсюда неодинаковая интерпретация событий и фактов прошлого. Поэтому сблизить историческую память, примирить и сдружить народы можно только на основе исторической правды, пусть горькой, но правды, ибо правда всегда сближает народы, а ложь – разъединяет.
Разумеется, никто не может повернуть колесо истории вспять, вернуть прошлое. Но если бы Россия, учитывая исторические уроки, по возможности устраняла бы наслоения прошлого, то эффективнее решались бы проблемы межнациональных отношений. Настоящей памятью погибшим в Русско-Кавказской войне (адыгам, русским, в т. ч. и казакам), стоявшим по разные стороны «баррикад» будет во всеуслышание сказанная правда об этой войне, признание и осуждение геноцида адыгов. Такой шаг был бы расценен как исторически справедливый акт, как акт межнационального примирения и согласия всеми, для кого дороги единство и неделимость Российской Федерации, межнациональный мир на Северном Кавказе.
Примером политически мудрого шага, достойного глубокого уважения, служат официальные извинения, выраженные Президентом Б. Н. Ельциным от имени России японскому народу за «бесчеловечные действия, которые были совершены в отношении японских военнопленных», интернированных на территории бывшего СССР после 1945 г. (Российская газета. 1993. 16 окт.).
Этим актом Б. Н. Ельцин завоевал благосклонность японцев, тронул и растопил их сердца. Это ни в коей мере не унизило Россию, а, наоборот, возвысило ее авторитет перед всем миром, показав умение признавать и по возможности исправлять ошибки прошлого.
Исполком Международной Черкесской Ассоциации (МЧА) надеется на мудрые, политически взвешенные шаги со стороны Президента, Правительства, Федерального Собрания России по отношению к многострадальному адыгскому (черкесскому) народу.
Исполком Международной Черкесской Ассоциации.
Газ. «Хаса». 1994. № 7 (30). 18 мая.